вход

хроника

клуб

корзина

мейл

к.т.н. И.Кунчуров, И.Срибный
sribny@i.com.ua

 

О религиозно-мистическом и философском
наследии Блеза Паскаля



Оглавление

Вместо предисловия
I. Ключевые события биографии
II. Творческое наследие Б.Паскаля
2.1. Паскаль-апологет католицизма
2.2. Паскаль-философ
2.3. Паскаль-мистик
3. Заключение.
4. Приложение. Свидетельство о мистическом опыте
5. Литература

 


Вместо предисловия

Приближаются две памятные годовщины чествования Блеза Паскаля: 340-летие со дня его смерти и 380-летие со дня его рождения. На сегодняшний день существуют, преимущественно, две крайности в оценке его творческого наследия. Первая - чрезмерное превозношение его как "уникального гения", преимущественно религиозно настроенными людьми (даже создано названное его именем общество). Вторая - полное игнорирование его творческого наследия (см., например фундаментальный труд Бертрана Рассела "История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней". В трех книгах. Издание 3-е, стереотипное. -М.: Академический проект, 2000.-768 с.). Третья, академическая точка зрения, наиболее адекватная, заключается в рассмотрении Б.Паскаля как явления, стоящего несколько в стороне от основного направления развития философской мысли своей эпохи, хотя вопрос о причинах и содержании этого феномена освещен недостаточно. Отсюда - актуальность системного исследования творческого наследия французского религиозного мыслителя Б.Паскаля, которое рассмотрено нами с научно-философской точки зрения 3-го тысячелетия, в его контексте таким, как оно есть, честно и беспристрастно, насколько это только возможно.

Основой для написания данного труда послужили результаты обсуждения творчества Б.Паскаля на заседании философского клуба "Минерва" от 14 апреля 2002 г.: "Паскаль. Диалектика философии и реализм".

Учитывая широкую распространенность исповедуемого Б.Паскалем католицизма, излишне подробно не останавливаясь на известных общих местах этого направления христианства, рассмотрим идеи, наиболее существенные, характерные для Паскаля-человека: Паскаля-апологета, Паскаля-мыслителя и Паскаля-мистика в одном лице, актуальные, интересные и полезные для философского и религиоведческого осмысления, как в наше время, так и в будущем.

I. Ключевые события биографии

Паскаль Блез (19.06.1623, Клермон-Ферран, - 19.08.1662, Париж) - французский религиозный философ, писатель, математик и физик (4, с. 466). Его творчество, как и всякого другого писателя, может быть легче, глубже понято и полнее осмыслено с учетом определивших его воззрения основных событий его жизни.

Блез Паскаль родился в богатой дворянской семье, главой которой был его отец Этьен Паскаль (1558 - 1651), видный государственный чиновник. Генетически в Блезе проявились как лучшие духовные и ментальные качества представителей его дворянского рода, так и такие их вырожденческие черты, такие как эмоциональная неуравновешенность и слабое здоровье. С раннего детства Блез остался без матери, которая сама имея слабое здоровье, умерла, не дожив до тридцати лет. На руках у Этьена Паскаля остались, кроме трехлетнего Блеза, две дочери: шестилетняя Жильберта и годовалая Жаклин.

Б.Паскаль воспитывался отцом, склонным к мистицизму христианином, посвятившим свою жизнь детям. Не будучи перегруженным "школьным" образованием, от природы живой восприимчивый ум Блеза в результате тонких бесед отца утвердился в любознательности. От него мальчик и получил первое образование в области грамматики и частичное объяснение некоторых явлений природы. Хотя Блез рос болезненно-нервным и склонным к экзальтации ребенком, он с детства проявлял хорошие способности к наукам.

В 12 лет, обратив внимание на то, что после удара ножом по тарелке звук прекращается сразу после того, как на нее кладется рука, Блез заинтересовался его распространением. Проведя несложные опыты, мальчик написал трактат на эту тему.

Способности лишенного материнской ласки ребенка нашли свое выражение в интересе к беседам отца с друзьями о математике (геометрии в частности - А.) и религии. Не получив желаемых объяснений от отца, который считал их преждевременными, Блез попытался разобраться в геометрии. Сперва - самостоятельно, проявив незаурядные способности пространственного видения и концентрации внимания на интересующих его задачах, а затем - обучаясь (благодаря материальной поддержке отца). Так Б.Паскаль обрел глубокие специальные знания в области математики.

Вместе с тем, несмотря на попытки его отца привлечь внимание Блеза к необходимости отдыха, частое игнорирование этой природной потребности и однобокая концентрация внимания и воображения на решении сложных математических задач, нередко приводили склонного к экзальтации Блеза к нервному перенапряжению. Это обусловило дальнейшие проявления расстройства его здоровья.

Уже с юношеских лет, стремясь облегчить рутинные вычисления отца, Б.Паскаль уделял много времени изобретению и совершенствованию машины-сумматора. Это техническое изобретение стало прототипом будущего механического арифмометра. Позже, в 1649 г. Б.Паскаль получил королевский патент, дающий ему право на производство и продажу счетных машин на территории Франции.

С января 1646 г., когда Б.Паскалю было уже 22 года, он три месяца тесно общался с двумя медиками-хирургами, жившими в их доме и лечившими его отца от вывиха ноги. Врачи, оказавшиеся янсенистами, последователями одного из мистических течений в католицизме, использовали свое положение в ситуации болезни главы семьи и связанной с ней импринтной уязвимости ее членов для импринтирования их сознания религиозно-мистическими идеями, которые оказали определяющее влияние на всю последующую жизнь семейства Паскалей. Основная победа янсенистов заключалась в том, что им удалось оказать особое влияние на восприимчивого молодого Блеза, а уже через него - и на остальных членов семьи. В результате Б.Паскаль обратился к глубокому изучению идей, изложенных в опубликованной в 1640 г. книге голландского теолога К.Янсения об Августине, а также в книгах своих французских современников аббата Сен-Сирана (Ж.Дювержье де Оран) и А.Арно, превративших столичное аббатство Пор-Рояль в оплот янсенизма. Из их религиозно-мистической литературы впечатлительный Блез и усвоил свойственным многим "опьяненным" мистикам принцип бескомпромисной жизни только для Бога.

Новые религиозные устремления Блеза, поддержанные его семьей, определили его роль как ее духовного лидера. Б.Паскаль стал духовным "отцом своего отца и своих сестер", как утверждала одна из них (1, с. 57). И хотя Б.Паскаль встал на мистический путь, как его конкретное окружение, так и господствующая в то время католическая идеология не позволили ему выйти за рамки религиозной ограниченности.

24 сентября 1651 г. Этьен Паскаль умер. За этим незамедлительно последовал уход в монастырь Пор-Рояля Жаклин, младшей красавицы-сестры Б.Паскаля, талантливой поэтессы, одаренной добродетелями нежного сердца и живого ума, для которой старший брат был импринтировавшим ее религиозными идеями кумиром. Потеряв опору, которую он находил в нежной сердечности сестры и размеренном образе жизни под контролем отца, Б.Паскаль полностью, до физического и нервного истощения, окунулся в свои математические изыскания. Последствия сказались быстро. Блез, вначале по возможности игнорировавший рекомендации врачей о необходимости отдыха, был вынужден согласиться с ними. С 1652 г. он стал чаще появляться в свете и даже высказывал своей сестре-монахине мысли мысли о возможной своей женитьбе. Это тянулось до ноября 1654 года.

23 ноября 1654 г. Б.Паскаль в возрасте 31 год внезапно получил свое мистическое озарение. Это произошло вечером, в день после потрясшего его чудесного спасения, когда четверка лошадей экипажа, на котором ехал Блез, неожиданно понесла, вылетела на мост - и полетела в реку. Но... постромки оборвались, и экипаж чудом остался на мосту. Чудесное спасение от казалось неминуемой гибели, и последовавшее за ним мистическое переживание произвели на религиозно экзальтированного Б.Паскаля глубочайшее впечатление - он окончательно распрощался со светской жизнью. В этом его горячо поддержала и его сестра Жаклин, монахиня Пор-Рояля, которой были так неприятны рассуждения брата о возможности его женитьбы. В начале 1655 г. Б.Паскаль тоже переселился в Пор-Рояль, где вел непомерно строгую аскетическую жизнь, много молился, глубоко изучал Библию и труды отцов Церкви.

В 1656 г. племянница и крестница Б.Паскаля после усиленного лечения от глазной болезни, которое к тому времени уже продолжалось около трех с половиной лет, пошла в церковь Пор-Рояля, где была выставлена игла из "настоящего тернового венца Спасителя". Она приложилась - и, о чудо, - болезнь сдалась! Это и было воспринято экзальтированным Б.Паскалем как новое чудо и ниспосланный ему знак свыше. Он, столь исстрадавшийся от болезней, понял, что призван написать свои размышления о чудесах! И стал писать. А когда же с 1658 г., как утверждают, он уже не мог ни читать, ни писать, то, при редких улучшениях здоровья, продолжал диктовать другим.

Однако, крупнейшим событием для Б.Паскаля в этот период была религиозно-политическая борьба янсенистов против иезуитов. Он выразил отношение к этой проблеме в своем труде "Письма Луи де Монтальта к его другу-провинциалу и к достопочтенным отцам иезуитам о нравственности и политике этих отцов". После того, как янсенисты раскритиковали идею создания галликанской церкви "этакого гибрида церкви и государства" (2, с. 358), дело, переданное властям Людовика ХIV, приняло политический оборот. Пор-Рояль был разогнан и закрыт, янсенисты подверглись репрессиям, а "Письма" Б.Паскаля - официально приговорены к сожжению. Имея в условиях гонений на янсенизм задачу - убедить иерархов Католической Церкови в своей "правоверности", мысль Б.Паскаля написать книгу о чудесах окончательно перерастает в идею написания фундаментального произведения - книги "Апология христианской религии". Отсюда же его искренний призыв: "Историю Церкви следует собственно называть Историей Истины" (1, с. 247, ХХХI, 859).

В 1661 г. умерла Жаклин, сестра Б.Паскаля, не выдержавшая всего этого. Вряд ли это способствовало улучшению его нейросоматического состояния.

Вместе с тем, так же утверждают, что будучи уже безнадежно больным, неутомимый Б.Паскаль не оставлял и более "земных" трудов: разработал свою методику обучения детей чтению, готовил учебник "Начала геометрии", опубликовал в конце 50-х годов ряд математических работ, посвященных исследованию циклоиды и т.д. Зимой 1662 г. была получена королевская привилегия на еще один из важнейших "мирских" проектов с участием Б.Паскаля. Им стала организация платных маршрутов городского транспорта, т.е. эксплуатация многоместных карет, берущих пассажиров на остановках за фиксированную плату. А в марте этого же года - был открыт первый маршрут.

Кроме участия в реализации этого проекта Б.Паскаль, как истинный верующий, несмотря на свою болезнь, не позволявшую ему, как известно, даже держать в руках перо, активно помогал другим, - даже принял в свою комнату некого больного бедняка, за которым ухаживал сам, "заботясь чтобы на его долю пришлось не меньше попечений, чем ему самому" (1, с. 60). Утверждая: "Одно я заметил, что как бы человек не был беден, а после смерти все-таки что-нибудь после него остается", он хотел раздать бедным все свое наследство, чему, конечно, дружно воспротивились его родственники. В целом же, Б.Паскаль искренне высказался следующими словами о пользе, которую он принес другим: "Удивляюсь, что так любя бедных, я так мало сделал для них" (1, с. 60).

Может возникнуть вопрос: "Не является ли одной из причин этого то, что Б.Паскаль-христианин в глубине души искренне желал другим того же, что и себе?". Для более глубокого понимания ответа на него рассмотрим отношение Б.Паскаля-христианина к своей болезни. В (1, с. 59) и в другой литературе его болезнь лаконично описана так: "смесь колик, непрерывных головных и зубных болей, обмороков и т.п.". Возможен вопрос: "почему его болезнь не была исцелена; ведь религиозной практикой часто исцеляются именно нервные болезни?"

Не исключено, что ответ заключается в следующем. Б.Паскаль был настолько искренне благодарен за свою болезнь Богу, что действительно не хотел исцеления: "напротив того, еще благодарил Бога за ниспослание ему болезней, так как по его словам, болезненное состояние есть истинное состояние христианина" (1, с. 59). Об этом же Б.Паскаль прямо уведомляет читателей "Мыслей". Более того, и этой болезни Б.Паскалю-христианину было мало, что бы жить для Бога: "он, между прочим, надевал на голое тело железный, утыканный остриями, пояс". Когда же появлялась "суетная мысль", или "чувство довольства" чем-либо, "он ударял себя локтем, чтобы усилить колючую боль" (1, с. 60). Понятно, что при таком искаженном психологическом настрое, сопровождаемом мечтаниями об избавлением в смерти, выздоровление исключается. Сам же Б.Паскаль утверждал: "Смерть является венцом блаженства души и началом блаженства тела". Вероятно, здесь сбылось запечатленное на глубинном уровне его религиозно-мистического нейроконтура речение: "по вере вашей да будет вам" (Мф. 9:29).

Прожив не долгую, но богатую творческую жизнь, Б.Паскаль умер после многих страданий 19 августа 1662 года. Он оставив после себя разнообразное творческое наследие, - как научные трактаты, такие как "О геометрическом уме", так и книги, в которых изложены его религиозно-философские и мистические взгляды. Рассмотрим их более подробно.

II. Творческое наследие Б.Паскаля

2.1. Паскаль-апологет католицизма

"Могущество мух:
они выигрывают сражения,
отупляют наши души,
терзают тела"
(Блез Паскаль).

Исходя из контекста "Мыслей", апологетика католицизма, которую он определял как доказательство "истинности столь божественной религии" (1, с. 129) и составляет основное содержание его книги. Сама его книга, известная нам как "Мысли" и была задумана им как "Апология" (1, с. 9). Отсюда попытки восстановления фрагментов "Мыслей" и их порядка католическими издателями в соответствии с современными вкусами читателей, ожидающих встретить ту апологию католицизма, которую задался целью написать Б.Паскаль (1, с. 23). Её-то Б.Паскаль и полагал своей миссией как посредничество между Богом и неверующими.

Убежденность в своей миссии подкреплялась для Б.Паскаля ценимым им мистическим опытом обретения благодати: "К тому, кто много получил, будет предъявлен наибольший счет, в силу доверия, выказанного через предоставленное" (1, с. 374, п. 531). Ведь тот, "кому известна воля господина, будет здорово побит <если не выполнит ее>, в силу доверия, оказанного через это знание" (1, с. 374, п. 531).

Поставив перед собой цель - обращение неверующих, Б.Паскаль, рассмотрев способы убеждения в существовании Бога, пришел к выводу об их неадекватности - и изобрел свой способ, который стал известен как "пари Паскаля". Его суть заключается в следующем. Каждый человек поставлен перед выбором: существует ли всезнающий Бог-Творец Вселенной, или его нет? Процесс выбора можно уподобить заключению пари, причем не играть человек не может. Б.Паскаль справедливо предлагает взвесить выигрыш и проигрыш при этом пари, в случаях, если Бог есть, и если его нет. При этом вероятности выигрыша и проигрыша предлагается считать уравновешенными, равными. Если Творец Вселенной есть, то человек, избравший Его, выигрывает спасение души и счастье вечной жизни в раю. А если его нет, то... ничего не проигрывает. Следовательно, этот выбор и является наилучшим. Таково мнение Б.Паскаля.

Основание для альтернативного варианта ответа, подтверждаемое и жизнью самого Б.Паскаля, было найдено значительно позже, в процессе исторического развития философской и религиоведческой мысли: человек, полагающий, что отдает свою жизнь Богу, а фактически живущий по указанию различных религиозных "учителей", "гуру" и т.п., нередко теряет ее и для себя, и для своих близких.

У выбравшего Бога часто вопрос: как уверовать? В теоретическом аспекте Б.Паскаль рассматривает три средства: разум, привычку и вдохновение (1, с. 254, ХLII). Практически же, он предлагает апробированный другими путь, заключающийся не в поступках от чистого сердца, а в действиях от волевого импульса: "Начните так же, как и они начали; а они начинали с того, что делали все так, как бы уже уверовали: пили святую воду, заказывали обедни и т.д. От этого вы уверуете и поглупеете" (1, с. 434). Что об этом можно сказать?.. Разве, что то, что всегда найдется человек, который будет с пеной у рта утверждать, что именно здесь речь идет про "просветление", а не про "поглупение" = "самоослепление".

Дальнейший путь к вере Б.Паскаль видит в строжайшем аскетическом отказе от всех мирских удовольствий, которому сам следовал на практике: "Вы тотчас придете к вере, если откажетесь от удовольствий" (1, с. 327, п. 240). Другой ценностью на пути он полагает страх, который должны иметь "все" (1, с. 373, п. 518). Ибо "Иисус Христос вложил страх в глубину сердца" (1, с. 194, п. 729). Ведь: "Иные наши пороки - только отростки других, главных: они отпадут, как древесные ветки, едва вы срубите ствол" (1, с. 306, п. 102).

Излагая этот аскетический путь разрушения страстей-пороков, Б.Паскаль ищет опору в Евангелии, содержание которого интерпретирует следующим образом: "Вот приходит Иисус Христос и говорит людям, что сами они единственные враги себе; что разлучают их с Богом страсти их; что Он пришел разрушить эти страсти и даровать им Свою благодать, дабы создать из них всех единую святую Церковь, в которую Он введет язычников и иудеев; что Он пришел низвергнуть идолов одних и суеверие других" (1, с. 195, п. 783).

Стиль и толкования Библии. Важнейшим достоинством Паскаля-толкователя Библии (в отличие от Паскаля-философа) является сочетание глубины видения им её сокровенного мистического смысла и простоты его толкования. Прославленный французский религиозный мыслитель приходит к стремлению к ясности не через философию, а через религию и соблюдение Заповеди: "Не сотвори себе кумира". Об этом он поясняет следующее: "Я могу полюбить даже абсолютную неясность. Но если Бог повергает меня в некое полузатемненное состояние, мне нравится и эта доля неясности. И потому я уже не усматриваю за полной неясностью никакого достоинства, она не по душе мне. Теперь это некий изъян и знак того, что я творю себе идола из неясности, отделенной от божественного порядка" (1, с. 260, п. LХII).

Текст "Мыслей" позволяет утверждать, что идею наличия двойного смысла Библии Паскаль позаимствовал из древней иудейской Каббалы и поэтому он понимает: "Ветхий Завет суть шифр" (с. 392, п. 691). Вместе с тем, его глубинное видение тайн органически следует из положительного ответа на важнейший для Паскаля-христианина вопрос: свидетельствуют ли пророчества иудейского ТаНаХа (Ветхого Завета) именно об Иисусе Христе? Тщательно изучив Святое Письмо, Паскаль приходит к однозначному для него выводу: "...Если видеть в них один лишь (буквальный) смысл, то никакого предсказания о Мессии мы не найдем в них: напротив, если в них заключается два смысла (буквальный и внутренний), то пришествие Его в лице Иисуса Христа несомненно" (1, 177, V). Отсюда - учение Б.Паскаля об "образном" языке Библии. Но если вся Библия - целое, то этот же "образный" язык мы найдем и в Новом Завете. Паскаль пишет: "Евангельские образы суть больные тела, <подбираемые> для больной души. Поскольку одно тело не может быть больным в такой степени, чтобы удовлетворительно выразить упомянутое душевное состояние, то осуществить эту цель можно с помощью различных тел. Вот почему <в Евангелии> фигурируют: глухой, немой, слепой, паралитик, мертвый Лазарь, одержимый. Ведь в больной душе содержится весь этот комплекс".

В подходе Б.Паскаля к "образному" толкованию Библии проявляется его тонкое диалектическое стремление удержаться от двух крайностей, позволяющее ему сделать следующий вывод: "Два заблуждения: 1) принимать все буквально; 2) принимать все духовно" (1, с. 388, п. 648). Следовательно, необходимо одновременно все принимать и буквально, и духовно. О тонкой интуиции Б.Паскаля при толковании Библии свидетельствуют и его следующие слова: "Нужно разобраться, фиксировали ли пророки свое внимание на самом по себе Ветхом Завете или все же видели там нечто другое" (1, 186, ХVIII, 680). Не кроется ли ответ в следующем его высказывании? "Кто будет судить о еврейской религии по ее грубым представителям, тот плохо узнает ее. Она ясно изображена в священных книгах и в передаче пророков, которые достаточно показали, что понимали закон не буквально" (1, с. 170, ХI, 607).

Придя к выводу, что источником всех христианских ересей является одностороннее исключение двойственности символического и буквального восприятии противоречащих друг другу религиозных истин (1, с. 237, п. ХIII), Б.Паскаль стремится к их соединению (1, с. 238, п. ХIII) и к соблюдению принципа "золотой середины". Однако, в своем неумеренном стремлении к этой "золотой середине", Б.Паскаль, применяя этот принцип к евангельскому понятию свободы, переставляя акценты и накладывая на него установки аскетического мировосприятия, все же доходит до крайностей. Если Евангелие допускает толкование познания Истины как пути к обретению свободы (Иоан. 14:6) как высшего состояния, то Паскаль утверждает и нечто совсем иное: "Нехорошо быть слишком свободным. Нехорошо ни в чем не знать нужды" (1, с. 356, п. 379). Впрочем, Б.Паскаль осмысливая существование духовных понятий: "истинно свободный, истинный израильтянин, истинное обрезание, истинный хлеб небесный и т.д." (1, с. 180 - 181, п. Х, 683), понимает, что есть и другая, высшая истинная свобода: "Следовательно, всякая свобода есть лишь образ этой, подлинной свободы" (1, с. 180, п. Х, 683).

Б.Паскаль не видит иной возможности принятия догматов христианства, как путем утверждения непротиворечия их противоположностей. Это касается, прежде всего, двух совмещения человеческой и божественной природы в Сыне Божием - Иисусе Христе. Это же относится к таинству преосуществления, при котором хлеб превращается в тело Иисуса. Б.Паскаль относит к еретикам тех, кто "отрицают реальное присутствие Иисуса Христа в таинстве, и в этом их ересь" (1, с. 238, п. ХIII). В этом аспекте он является идейным предтечей христиан, позже предавших анафеме великого писателя Л.Н.Толстого.

Ну, с Л.Н.Толстым, допустим, понятно. Но не попадает ли милостью Б.Паскаля в лжецы... и сам святой апостол Павел? Б.Паскаль пишет следующее: "Сам св. Павел говорит, что брак запрещался по людскому, а не по Божьему наущению, но он же, рассуждая на эту тему в послании коринфянам, создает своего рода мышеловку для самого себя. Ибо если бы всякий пророк говорил одно, а затем, подобно св. Павлу, другое, то неминуемо был бы обвинен во лжи" (1, с. 169, п. Х, 673). Резюме за читателем.

Вместе с тем, Б.Паскаль ортодоксально рассматривает ряд вопросов, традиционно освещаемых в христианстве: о растлении человеческой природы, искуплении и Искупителе (1, с. 125 - 126; с. 138; с. 147 - 149; с. 200; 201 - 205 и др.); о тщетности поисков счастья и блага вне Бога (1, с. 116 - 118; с. 144 - 145; с 154, VI; с. 233 и др.); о важности понимания бессмертия души для ее спасения (1, с. 100; с. 122); о значении чуда при утверждении веры первых христиан (1, с. 223 - 224; с. 235; с. 248) и др.

Интересно, что Б.Паскаль, понимая невозможность христианской жизни без Иисуса Христа, все же разделяет учеников на "прилежных" и "истинных". К первым он относит тех, кто полагает что они "свободны <и так>" и тех, кто считает возможным достичь освобождения от "порабощённости дьяволом" своими усилиями (1, 373, п. 319). По воззрениям современных христиан, такие не являются "учениками", в евангельском значении этого слова.

2.2. Паскаль-философ

"Не удивляйтесь, что он рассуждает плохо:
муха жужжит над его ухом; этого довольно,
чтобы сделать его неспособным
к правильному решению"
(Блез Паскаль).

В литературном отношении достоинством его "Мыслей" является их лаконичность, а часто - и философская афористичность. В лучших своих нравоучительных фрагментах Б.Паскаль, являя "комплекс Марка Аврелия", возносится до уровня ясности стиля "Размышлений" этого великого стоика (см., например, с. 95 п.п. VII, VIII и др.).

Блез Паскаль умер в возрасте 39 лет, что не позволило ему, отойдя от скептицизма, достаточно глубоко продумать свою собственную, философски оригинальную систему. Другое дело - изложение популярных религиозно-философских идей, служащих обращению неверующих к религии. Поэтому в теоретическом аспекте Паскаля-мыслителя волнуют, прежде всего, вопросы религиозной философии и морали, которые у него нередко переходит в популярную теологию. Так, критикуя философские воззрения стоиков, которые "утверждают, будто всякий, не достигший глубин мудрости, глуп и порочен", Б.Паскаль называет их высокие требования к необходимости обретения глубин мудрости "неисполнимыми и суетными" (1, с. 354 п. 360). Вместе с тем, сам он утверждает. "Лишь христианская религия может сделать человека и счастливым, и достойным любви. Будучи просто порядочным человеком, нельзя обладать этими качествами в одно и то же время" (1, с. 375, п. 542). Опыт истории, подтверждаемый и нашим конкретным жизненным опытом, свидетельствует о другом.

Учитывая сказанное о Паскале-апологете, понятно, почему, он не принимает философию без Бога. В глубокой религиозности Б.Паскаля и заключаются его принципиальное отличие от таких известных французских писателей-моралистов, как Франсуа де Ларошфуко (1613 - 1680) и Жан де Лабрюйер (1645 - 1696). Эта же позиция хорошо прослеживается и в его отношении к великому французскому философу-рационалисту Ренэ Декарту (1596 - 1650): "Не могу простить Декарту: он очень хотел бы обойтись без Бога, но так и не обошелся, заставил Его дать мирозданию щелчок и тем привести в движение, а потом Бог стал ему ненадобен" (1, с. 303, п. 77). Однако, можно ли упрекать в этой осмотрительности великого Р.Декарта, учитывая конкретные кровавые религиозные преследования инквизицией инакомыслящих в ту историческую эпоху, что бы ни утверждали ее новые защитники-мракобесы? - Ни в коей мере.

К какому философскому течению или школе следует отнести Б.Паскаля? Поставленный В.Кузеном вопрос о том, был ли Б.Паскаль последователем пирронизма (раннего скептицизма), влияние которого на Б.Паскаля, несомненно, позволяет сегодня сделать следующий вывод. Напиши Б.Паскаль восторженную книгу о пирронизме, то его, по настроенности ума, отнесли бы к скептикам. Но он писал католическую "Апологию", что и характеризует его как апологета. Таким образом, сказанное о скептицизме Б.Паскаля можно рассматривать с позиций процесса духовного становления как христианина: "Как только Паскаль становится христианином - он больше не пирроник" (1, с. 37). Это, однако, не значит, что пессимизм не остается для него последним словом философии (1, с. 46). Об этом свидетельствует его рассуждения о сравнении доводов "пирроников" и "догматиков" (1, с. 112 - 119). Это так же подтверждает и то, что и высказывания Б.Паскаля "против пирронизма" (1, с. 97 - 98, ХIV, 392) при их внимательном рассмотрении оказываются направленными "против догматиков", "за пирронизм". Об этом же свидетельствуют его размышления о необходимости отличающего скептицизм "ученого, сознательного неведения" как высшей, возможной для человека ступени философского познания (1, с. 98 - 99, ХVI, 327).

Взгляд Б.Паскаля на пирронизм заключается в том, что эта философия в своей неопределенности права, ибо в те времена еще не было известно христианство (1, с. 231, п. I). Таким образом, пирронизм у Б.Паскаля становится предтечей христианства. В целом, данный подход соответствует сложившейся в христианстве тенденции рассматривать предшествующие ему учения как его "предтечи", а последующие - как "сатанинские измышления".

Вместе с тем, принимая пирронизм, ранний Б.Паскаль рассматривая ряд "суетных" и "глупых" с его точки зрения присущих некоторым христианам вопросов о возможности осуждении Богом своего творения (мира), слабости человека и др. пишет: "Пирронизм - вот средство от этого зла. Лишь он способен утихомирить подобную суетность" (1, с. 359, п. 390). Вместе с тем, далее он пишет: "Любое исходное положение правильно - и у пирроников, и у стоиков, и у атеистов и т.д. Но выводы у всех ошибочны, потому что противоположное исходное положение тоже правильно" (1, с. 360, п. 394). Вряд ли верно видеть в этом высказывании абсолютный релятивизм. Ведь истинность посылки не свидетельствует еще об истинности заключения.

Кроме отношения Б.Паскаля к пирронизму как философскому учению, не меньшее значение имеют конкретные его скептические настроения. Их анализ показывает, что его христианские воззрения часто не так далеки от скептицизма. Взять, например, неверие в возможность познания бесконечного. Б.Паскаль пишет: "Если б человек изучил сперва самого себя, он увидел бы свое бессилие проникать за пределы конечного. Как может часть знать целое?" (1, с. 69). Или, например рассуждения: "Человек самая ничтожная былинка в природе, но былинка мыслящая" (1, с. 78, ХI, 347).

Далее, не является ли Б.Паскаль, как иногда утверждают, предтечей каких-либо философских школ, например кантианства, и которому более чем И.Канту (1724 - 1804) подходит фраза основоположника кантианства: "Я хотел ограничить знание, чтобы освободить место вере" (Кант И.: Соч. в 6-ти т., М., 1964, т. 3. с. 95). Пожалуй, подходит. Это, однако, не делает его "предтечей" кантианства, разве что предтечей заложенной в этой фразе ограничивающей идеи. Не делает Б.Паскаля "предтечей" кантианства и возможность нахождения у него других кантианских идей. Почему так? - В силу того, что не учитывается контекст и особенности архитектоники его книги, а именно отсутствие продуманности таковой, а также из-за присутствия мышления оппозицией. Это и позволяет исследователям "лепить своего Паскаля" на основании возможности восприятия его отдельных философских идей в специфических сочетаниях, вне общего контекста и цели "Апологии" (изначальное название книги "Мысли"). Отсюда - "доказательность" попыток некоторых исследователей проводить параллели между его отдельными мыслями и соответствующими идеями ряда последующих философских систем - от кантианства и романтизма, через прагматизм и экзистенциализм, до постмодернизма включительно.

Б.Паскаль и утверждает: "Таким образом, все наше достоинство заключается в мысли. Вот чем мы должны возвышаться, а не пространством и продолжительностью, которых нам не наполнить. Будем же стараться хорошо мыслить: вот начало нравственности" (1, с. 78, ХI, 347). Казалось бы, это высказывание позволяет рассматривать Б.Паскаля как предтечу выдающегося англо-американского философа Грегори Бейтсона (1904 - 1980) с его "Экологией разума". Однако Б.Паскаль так же утверждает: "Очевидно, человек создан для мышления; в этом все его достоинство, вся его заслуга и весь долг его мыслить как следует, а порядок мысли - начинать с себя, со своего Создателя и своего назначения" (1, с. 78, ХII, 146). Более детальное исследование содержания и контекстов (1) и (5) показывает, что ввиду противоположности их изначальных подходов к религии, сам набор идей, которые определяют понятие "хорошего мышления" у этих авторов противоположен. Это дает основание назвать их философские системы без каких-либо "натяжек" "диаметрально противоположными", что еще более подчеркивается, как это ни парадоксально, мистицизмом, присущим этим мыслителям. В итоге, если для Б.Паскаля ясность мышления представляется практически недостижимой в силу самой его человеческой природы (1, с. 93, IV, 366), то у Г.Бейтсона экологическая чистота мышления является необходимым требованием (5).

Вместе с тем, вряд ли можно, например, серьезно отрицать то, что Б.Паскаль, воспринимая человека динамически и исходя из таких негативных состояний, как тоска, беспокойство и т.п., постоянно фиксирует внимание читателей "Мыслей" на хрупкости человеческой жизни, которую он уподобляет тростнику (1, с.77, Х, 348 и др.), подобно жившему четыре века до него великому суфию и, гениальному персидскому поэту Джалал ад-дину Руми (1207 - 1273). Но если у Руми преобладают элементы экзистенциально-суфийские, то у Б.Паскаля это уподобление принимает христианско-экзистенциальный характер. Вряд ли можно отрицать и то, что сосредоточенность Б.Паскаля на антропологической проблематике предвосхищает понимание христианской традиции Ф.М.Достоевского и у С.Кьеркегора (1, с. 467).

В мистическо-философском аспекте Б.Паскаль с позиций идеи о счастье как о состоянии, которое может быть достигнуто не в прошлом или в будущем, а только в настоящем может рассматриваться как предшественник Д.Кришнамурти и Г.Гурджиева, утверждавших необходимость его осознания как бытия "здесь и сейчас". Другое дело, что они почерпнули эти экзистенциальные идеи у тех же упомянутых суфиев, живших задолго до Б.Паскаля.

Не менее обоснованно можно утверждать о приоритете Б.Паскаля в "духовном прагматизме", т.е. прагматизме, основывающемся на ценности духовных идей (достаточно вспомнить "пари Паскаля"). А отсюда - один шаг до прагматизма "профанированного", "механистического" и т.п. Другое дело, что задолго до Б.Паскаля "духовный прагматизм" является, как правило, одним из ведущих религиозно-философских принципов у всех известных апологетов мировых и национальных религий.

Может возникнуть вопрос: "Обладает ли книга "Мысли" Б.Паскаля какой-нибудь философской ценностью?". Да. Несомненным философским достоинством книги "Мысли" Б.Паскаля, на наш взгляд, является ее антропологическая проблематика, то, что в ней широко затрагиваются извечные, близкие человеку философские вопросы, определяющие смысл жизни.

Несомненным недостатком "Апологии", с научно-философской точки зрения, является попытка решения этих вопросов преимущественно с позиций апологетики; однако, стоит ли упрекать в этом Б.Паскаля? Особенно учитывая его состояние здоровья и духа, время, в которое он жил, разгром янсенистов Пор-Рояля, официальное сожжение его "Писем". Или, что как полагают не менее важно, - то, что он был одним из первых, кто, пройдя через опыт механистического рационализма 17 в., поставил вопрос о преимуществе "доводов сердца" по сравнению с "доводами разума" - и сделав выбор в пользу религиозно-мистического подхода, остался на позициях апологетики католицизма.

2.3. Паскаль-мистик

"Праведный Отче,
мир не познал Тебя,
а Я познал Тебя"
(Ин. 17:23).

Среди прочих идей Б.Паскаля, возможно, наибольший интерес представляет его идеи о благодати, мистический опыт и его осмысление.

Учение о благодати. Несомненной заслугой Б.Паскаля как писателя-мистика является то, что он откровенно как немного кто, хотя и лаконично, осветил вопрос о стяжании благодати. В его понимании благодатью является то состояние, которое человек имел в Раю и которое позволяло ему общаться с Богом.

Б.Паскаль пишет: "Есть две одинаково неизменных истины веры: одна - это человек в состоянии первобытного блаженства, или в состоянии благодати, возвышен над всей природой, уподобляется Богу и становится способным к общению с Ним; другая - что в состоянии повреждения и греха, он лишился своего прежнего состояния и приравнялся к животным" (1, с. 343, п. ХХII).

С другой стороны, благодать может достаточно точно определяться как осознание Бога в человеке. Ведь где Единый, Небесный Царь, там и Его Царствие. Об этом Б.Паскаль прозорливо пишет, что человек не может любить то, что вне его. Любит же человек Того, Кто в нем, но не он: "А таково только Единое Существо. Царство Божие внутри нас (Лук. 17:21); всеобщее благо в нас самих, но не есть мы" (1, с. 250, п. ХХХIХ).

Пытаясь выразить значение благодати для верующего, Б.Паскаль справедливо подчеркивает: "Без благодати человек полон врожденного и непоправимого заблуждения. Ничто не указывает ему истины: напротив, все вводит его в обман" (1, с. 94, I, 83). Поэтому "малейшее действие" в благодати "влияет на все остальное" (1, с. 263, п. 505, LХХIV).

Б.Паскаль мистически правильно понимает определяющее значение благодати для человека как единственной основы его возвращения к Богу во Истине и в святости: "Чтобы сделать из человека святого, необходима благодать; сомневающийся в том не имеет понятия ни о святости, ни о человеке" (1, с. 262, п. 508, LХIХ). При этом благодать, в отличие от <необходимых> религиозных догм закона, рассматривается не только как необходимая, но как самодостаточная категория: "Закон обязывает к тому, чего не дает. Благодать дает то, к чему обязывает" (1, с. 373, п. 528).

По Б.Паскалю такие древнегреческие "мудрецы как Платон и Сократ не могли убедить (язычников признать единого Бога)" (с. 190, V, 769). Поэтому он подчеркивает, то особое значение, которое благодать имеет для Иисуса Христа и в Нем для обращения в христианство: "Обращение язычников было предоставлено Мессии только благодати" (с. 190, V, 769). А это уже близко современному пониманию многими христианами благодати как самого Господа Иисуса Христа.

Свидетельства о мистическом видении. Основными свидетельствами о мистическом переживании Б.Паскаля являются написанные его рукой два листка а также текст его "Мыслей". Полный текст этих листков, которые он что бы никогда не забывать о Боге ("Да не буду разлучен с Ним вовеки") и самом мистическом переживании ("Вечная радость за один день подвига на земле") зашил в свою одежду приведен в Приложении.

Анализ названных свидетельств позволяет утверждать, что обретенный Б.Паскалем мистический опыт, ("Уверенность. Уверенность. Чувство. Радость. Мир... Радость, радость, радость, слезы радости...") находится в сфере той области христианской мистики, которая соотносится с познанием Небесного Отца ("Бога Иисуса Христа" и "Бога Авраама, Исаака и Иакова"). Это же подтверждает и приведенная Б.Паскалем цитата (Ин. 17:23). Вместе с тем, в его опыте ярко выражено и переживание второго лица Св. Троицы: "Иисус Христос. Иисус Христос... Да не разлучусь с Ним вовеки".

Как следует из "Мыслей" Б.Паскаля, мистическая возможность того, что Бог может соединяться с нами, не вызывает сомнений (1, с. 150, Х), как и утверждение иудейских мистиков о том, что "Величие Мудрости может быть только в Боге" (1 , с. 187, I). Здесь, как и в вопросе о наличии сокровенного смыла Библии, связь мистицизма Б.Паскаля с иудейской традицией прослеживается достаточно четко. Вместе с тем, в связи с апологетической направленностью, в "Мыслях", практически каждое мистическое высказывание может быть истолковано толкование на общехристианском, доступном каждому верующему уровне. Это тесно связано с тем, что в "Мыслях" у Паскаля-апологета его имеющие мистический оттенок толкования преимущественно основываются на общем для христиан учении, хотя в них нередко находит отражение и тот же мистический дух, что и в двух упомянутых листках.

Так, например, одним из указаний на истинность религии Б.Паскаль полагает мистическую сокровенность Бога (1, с. 138, VII, 585). Ибо Небесный Отец "сокрыл себя от их (людей - А.) познания и в писании Сам называет Себя Богом Сокровенным" (1, с. 121, ст. VII, 194). Как сказано у Пророка Исаии "Истинно Ты - Бог сокровенный, Бог Израилев, Спаситель" (Ис. 45:15). В мистическом аспекте это "Ты" может толковаться и как указание в Ветхом Завете на Бога Авраама, Исаака и Иакова, и на Бога-Отца, и как мистическое указание на единство с Христом ("Спаситель"). Здесь нужно учитывать, что наиболее простыми являются понимания Сокровенного Бога в связи с указанием на Иисуса Христа как на камень преткновения (1, с. 209, VII, 751), или толкование аналогичное известному рассуждениям апостола Павла о "неведомом Боге" афинян (Деян. 17:22, 23).

Среди важных религиозно-мистических свидетельств, запечатленных в "Мыслях" - связанный с идеями апостола Павла фрагмент (1, с. 256 - 257, п. LVХ), который начинается следующими словами: "Быть членом значит жить и двигаться только в духе целого и для целого. Отделившийся член, не видящий более тела, к которому принадлежит, живет недолго и погибает. Однако он думает, что составляет целое, и, не видя тела, от которого зависит, полагает, что зависит только от себя и сам составляет свое средоточие и свое целое" (1, с. 256, п. LVХ).

Смысл отраженного здесь холистического восприятия Б.Паскаль поясняет на примере ноги человека: "Если бы нога никогда не знала, что принадлежит к телу и что есть тело, от которого она зависит; если бы она знала и любила только себя, а потом узнала, что принадлежит телу, от которого зависит, как сожалела бы и как смущалась бы она своей прежней жизнью, - что была бесполезна для тела, сообщавшего ей свою жизнь" (1, с. 257, п. LVХ). Мистический смысл здесь заключается в необходимости любви и исполнения высшей воли: "Любить нужно только Бога, а презирать только себя" (1, с. 257, п. LVХ) и еще: "Чтобы члены были счастливы, они должны иметь волю, согласную с волей тела" (1, с. 257, п. LVХ).

Мистический путь для Паскаля - путь концентрации внимания на сокровенном Боге. Его характерными чертами являются беседы о Боге и размышление в молчании: "Нужно по возможности больше пребывать в молчании и беседовать только о Боге, который есть истина; и таким путем, наконец, сам убедишься в этом" (1, с. 249, п. 539). Б.Паскалю близки те мистики, "кто ищет Бога всем сердцем, у кого нет иного горя, кроме невозможности созерцать Его, у которых одно желание - иметь Его, и одни враги - препятствия к этому" (с. 184, ХVII, 692).

Не чужд Б.Паскаль и самопознанию. Но он полностью подчиняет самопознание популярной религиозной апологетике: "Если неестественно слеп человек, живущий без всякого желания познать самого себя, то просто страшна слепота человека, живущего дурно и притом верующего в Бога" (1, с. 255, LV, п. 495). И еще: "Познаем самих себя: пусть при этом мы не постигнем истины, зато наведем порядок в собственной жизни, а это для нас самое насущное дело" (1, с. 300, п. 66). Это обуславливается не тем, что Б.Паскаль видит в "себе" низшее ego (я), а тем, что полагает, что искренне, без размышлений верующие люди должны "любить только одного Бога, а презирать только самих себя" (1, с. 154, п. VII, 286). Более того, просветиться, исцелиться и стать блаженными, можно только тогда "когда люди будут презирать самих себя и последуют испытанному Им унижению и крестной смерти" (1, с. 180, п. Х, 545). С эти связана и следующая важная установка Б.Паскаля: "Признаем же предельность нашего существа и наших познаний; мы - нечто, но не все" (1, с. 67). Здесь проявляется важный для Паскаля-апологета следующий фильтр, который он использует для осмысливания своего мистического опыта: "Знание Бога без знания <человеческого> ничтожества порождает гордыню. Знание ничтожества без знания Бога ввергает в отчаяние. Знание Иисуса Христа дает возможность <остановиться> посредине <между этими крайностями>, поскольку здесь мы находим и Бога, и наше ничтожество". Отсюда духовное "прагматическое" указание Б.Паскаля на опасность одностороннего акцентирования одной из природ [бого]человека: "Опасно слишком много указывать человеку на его сходство с животными, не показывая ему его величия. Опасно также слишком часто обращать его внимание на его величие, не напоминая о его ничтожестве. Опаснее всего оставлять его в неведении того и другого. Напротив, весьма полезно представлять ему и то и другое" (1, с. 79, ХIV, 418).

Однако на практике, в "Мыслях", сам Б.Паскаль-апологет не следует этому правильному указанию. Обычно он делает односторонний акцент на ничтожестве и умалении человека: "Сколь пусто сердце человеческое и сколь, вместе с тем, преисполнено оно грязи" (1, с. 104, I, 143) и др.. В рамках мировых религий такой подход, как правило, присущ их первой ступени, - покаянию или обращению неверующего человека к Богу. А именно это и является важнейшей задачей Б.Паскаля.

Еще одной особенностью мистических воззрений Б.Паскаля является его убежденность в том, что основой любви к "отвлеченной сути человеческой души" являются ее свойства. Это позволяет соотнести исповедуемое им учение с теми учениями бхакти (мистической любви к Богу), которые акцентируют внимание на сагуна-аспекте (на качествах) Истины. Так, рассуждая об особенностях "Я" человека, о его "месте расположения", Б.Паскаль справеливо отличает свойства человека (его красоту, разумение, память и т.п.) от его "Я", ибо "я могу потерять эти свойства, не теряя себя" (1, с. 345, п. 323). Для Паскаля-мистика оказывается невозможным любить других ни как части одного целого, ни как сущности, равные перед Богом; остается любить только за человеческие качества. Так, отвечая на вопрос: "Возможно ли любить отвлеченную суть человеческой души, независимо от присущих ей свойств?", Паскаль утверждает: "Нет, невозможно, да и было бы несправедливо. Итак, мы любим не человека, а его свойства" (1, с. 345, п. 323). Сделав это заключение, абсурдное для подавляющего большинства мистиков, стремящихся к мистическому познанию ниргуна-аспекта Истины, которое соотносится с познанием Бога-Отца, Б.Паскаль продолжает далее в том же духе: "Не будем же издеваться над тем, кто требует, чтобы его уважали за чины и должности, ибо мы всегда любим человека за свойства, полученные им в недолгое владение" (1, с. 345, п. 323).

Еще одной особенностью воззрений Б.Паскаля, которые уже не укладываются в установившееся понятие "мистические", является его неверие в вечность "я" человека. Само же это "я" он правильно отождествляет с "Я"-мыслью. Рассматривая бессмертную душу, которая должна подготовится к "вечному путешествию" (1, с. 100) как атрибут смертного "я" человека, Б.Паскаль пишет: "Я сознаю, что мог бы совсем и не быть, ибо мое Я заключается в моей мысли; стало быть, я, который мыслю, не существовал бы, если бы мою мать убили прежде, чем я получил душу, следовательно, я существо не необходимое. Равно, я не вечен, не бесконечен; но я ясно вижу, что есть в природе Существо необходимое, вечное и бесконечное" (1, с. 80, ХVII, 469). Учитывая контекст "Мыслей", попытка отождествить на основании этого высказывания Б.Паскаля его христианское мистическое понимание и современное восточное мистическое понимание, в соответствии с которым речь у него идет сперва об ego (низменном "я"), а затем о высшем "Я", или даже об Истинном "Я" ("Существо необходимое, вечное и бесконечное"), является неадекватной.

Не смотря на свое стремление к богопознанию и его религиозно-философскому осмыслению, Б.Паскалю все же не удалось преодолеть ограниченности, отстаиваемых им догматов средневекового мышления. Он так и остался апологетом, отрицающим как возможность философского, вне религиозного опыта, осмысления жизни и смерти, так и возможность мистического познания Бога в рамках других религий: "Не только Бога, но и самих себя не можем мы познать иначе, как через Иисуса Христа. Без Иисуса Христа непознаваемы ни жизнь, ни смерть" (1, с. 376, п. 548).

Рассмотренные аспекты жизни и творческого наследия Б.Паскаля позволяют сделать следующие выводы.

3. Заключение

1. "Мысли" Б.Паскаля носят ярко выраженный характер апологетики католицизма, а его теологические и философские идеи полностью подчинены этой цели. Исключения из этого правила, возможно, имеют эпистемологический характер и являются следствием воздействия необычной композиции его книги, обуславливающей отрывочный характер приведенных в ней высказываний, а также присущей ему оппозицией формой изложения. Поэтому его идеи иногда воспринимаются некоторыми исследователями вне общего контекста "Мыслей", как имеющие самостоятельное значение.

Актуальными целями Паскаля-апологета являются не только привлечение внимания читателей, сомневающихся в существовании Бога, к необходимости приобщения к христианской жизни путем крайнего аскетического отказа от удовольствий, но и убеждение их как в исключительной истинности Римской Католической Церкви, так и в принципиальной ошибочности других религий.

2. Характерной чертой Б.Паскаля как апологета является предельная доходчивость изложения, а как теолога - ясное толкование Библии. Это относится и к ее буквальному пониманию, и к трактовке "образности" ее глубинного эзотерического смысла. Отсюда - признание этим французским писателем правильности мистического подхода иудейской Каббалы к толкованию ТаНаХа (Ветхого Завета). Отсюда же, в сочетании с актуальностью освещаемой им темы, - и непреходящий интерес к его книге.

3. Многогранность творческого гения Б.Паскаля, нашедшего завершение в его "Мыслях" и возможность восприятия его отдельных философских идей вне общего контекста и цели книги, дают основания ряду исследователей проводить параллели между его мыслями и соответствующими идеями последующих различных философских систем - от кантианства и романтизма, через прагматизм и экзистенциализм, до постмодернизма включительно. Это же относится и к пирронизму (раннему скептицизму), влияние которого на Б.Паскаля, несомненно.

4. Рассмотренные материалы позволяют сделать вывод не только о наличии в мировоззрении Б.Паскаля элементов мистицизма, но и о мистическом опыте, пережитом им в 1654 г.

5. Основными факторами, которые обусловили мировоззрение Б.Паскаля в целом, и осознание им своего мистического опыта в частности, суть: осмысление апорий пирронизма, исследование истории христианства с позиций учения католицизма, а так же связь с янсенизмом. Среди других факторов - склонность к экзальтации, молодость, крайне болезненное состояние Б.Паскаля, "прагматический" подход к вопросам духовности ("пари Паскаля"), подкрепленная реальным опытом близких ему людей надежда на возможность собственного исцеления путем чуда.

6. Само религиозное мировоззрение Б.Паскаля таково, что оно, в процессе осмысливания мистического опыта, фильтровало его восприятие благодати сквозь призму мистицизма Второго Лица Св. Троицы. Понимание Б.Паскалем человека как мыслящей тростинки, находящейся между двумя безднами, с одной стороны которой, кроме прочего, - опасность гордыни мистицизма Бога-Отца, а с другой - уничижение, неверие и атеизм, обусловили осмысление им своего опыта стяжания благодати, как мистицизма познания Господа Иисуса Христа, удерживающего от обеих этих крайностей.

7. С религиозной точки зрения Б.Паскаль может быть отнесен к "сверхгениям" человечества. В целом, основанием для этого является то, что он "перерос" признанную другими собственную научную гениальность, стяжал благодать в мистическом опыте и перешел с уровня мышления рационального, философского, "специализированно-научного" на уровень мышления иррационального, интуитивно-логического и религиозно-этического, плоды которого и запечатлены в его книге "Мысли".

4. Приложение

Свидетельство о мистическом опыте
После смерти Б.Паскаля были найдены зашитые в его одежде два небольших листа - бумаги и пергамента, бережно хранимые им как свидетельство о его мистическом опыте, дабы была: "Вечная радость за один день подвига на земле". На каждом из них он написал следующее:

+
Лето от Рождества Христова 1654.

Понедельник, 23 ноября, день св. Климента, папы и мученика, и других по Четьи-Минее, канун дня св. Хрисогона, мученика и др.
Часов с десяти с половиной и до половины первого ночи.
Огонь.
"Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова".1
А не философов и ученых.
Уверенность. Уверенность. Чувство. Радость.
Мир.
Бог Иисуса Христа.
Deum meum et Deum sestrum ("Богу Моему и Богу Вашему". Ин. 20:17 - А.).
"Твой Бог будет моим Богом".2
Забвение мира и всего, кроме Бога.
Его можно обрести только путями, указанными Евангелием.
Величие души человеческой.
"Праведный Отче, мир не познал Тебя, а Я познал Тебя".3
Радость, радость, радость, слезы радости.
Я отдалился от Бога.
Dereliquerunt me fonten aquae vivae ("Меня, источник воды живой, оставили". Иер. 2:13 - А.).
"Боже мой, оставишь ли меня?"4
Да не буду разлучен с Ним вовеки.
"Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога,
и посланного Тобой Иисуса Христа"5
Иисус Христос.
Иисус Христос.
Я разлучился с Ним: я от Него бежал, отрекся, распинал Его.
Да не разлучусь с Ним вовеки.
Хранить Его можно только путями, указанными в Евангелии.
Отречение полное и сладостное.
На листке пергамента Б.Паскаль также дописал:
Полная покорность Иисусу Христу и моему духовнику.
Вечная радость за один день подвига на земле.
Non obauiscar sermones tuos ("Не забуду словес Твоих". Пс. 118:16 - А.). Amen.

Примечания.
1 Исх. 3:6; Мф. 22:32.
2 Руфь 1:16.
3 Ин. 17:23.
4 Мф. 27:46.
5 Ин., 17:6.

Литература
1.Блез Паскаль. Мысли: Пер. с фр. -К.: "REFL-book", 1994.-528 с.
2. Паскаль Б. Мысли. - М.: Изд-во ЭКСМО-ПРЕСС, Изд-во ЭКСМО-МАРКЕТ, 2000. - 368 с. (Серия "Антология мудрости").
3. Помогайбо А.А. Тайны великих озарений /М.: "Вече", 2001.-416 с. (Великие тайны).
4. Философский энциклопедический словарь /Редкол.: С.А.Аверинцев, Э.А.Араб-Оглы, Л.Ф.Ильичев и др. - 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989-815 с.
5. И.Кунчуров, И.Срибный. Творческое наследие Грегори Бейтсона. -К., Минерва, 2002-83 с. (См. на этом сайте).

 


Философский клуб "Минерва" 07.2001.

Хостинг от uCoz