вход

хроника

клуб

корзина

мейл

Кобринский Дмитрий

КНИГА С.ХАНТИНГТОНА
"СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ"

Сэмюэль Хантингтон. Столкновение цивилизаций, пер. с англ. Т.Велимеева, Ю.Новикова.- М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.- 603 с.
(Samuel P.Huntington, The Clash of Civilizations and the Remaking ofWorld Order? 1996.)

Введение

Выбор в качестве темы эссе книги Сэмюэля Хантингтона «Столкновение цивилизаций» обусловлен все большим значением, которое приобретает в политической философии культурно-цивилизационная проблематика. События 11 сентября 2001 года, оккупация силами коалиции Ирака – вывели обсуждение проблем цивилизаций на первые полосы газет и сделали темой многочисленных исследований в отдельных или пограничных областях гуманитарного знания: экономике, социологии, истории, философии, этнографии, религиоведении и других.

В силу этих причин книга Хантингтона оказалась в центре внимания специалистов-гуманитариев и обществоведов.

Хантингтон С. Столкновение цивилизаций

Жанр книги определить сложно. Она не является текстом непосредственно философским или, как можно было бы предположить, культурологическим. Политология, политическая история современности, - вот, наверное, более точное определение ее дисциплинарной принадлежности. («Текст С.Хантингтона, хотя он имеет некоторые черты научной работы и все «родовые признаки» публицистики, следует отнести к разряду «стратегий»,- так пишет о книге в послесловии к ней С.Переслегин)

Язык книги достаточно прост: автор не вводит каких-либо авторских терминов, не перегружает читателя сложными конструкциями, не ссылается на не представленные в тексте концепции, без знания которых понимание было бы затруднено. По стилю книга напоминает репортаж с мест событий, тем более это впечатление усиливается от того, что вниманию читателя предстают войны, перевороты, выборы, реформы, имевшие место в течение последних десятилетий в различных географических регионах.

Целью автора является осмысление событий, создание новой концепции видения и понимания мирового процесса. В этом аспекте книга Хантингтона претендует на статус философского исследования и в той или иной степени может быть поставлена в один ряд с сочинениями К.Леонтьева, О.Шпенглера, Л.Гумилева, А.Тойнби, Д.Андреева и других.

Главная идея книги достаточно проста – она является полемичной по отношению к тезису Фукуямы о «конце истории», а также по отношению к западоцентристским концепциям, прежде всего ратующим за утверждение в мире глобальных (т.е. западных) ценностей демократии и либерализма. Одним из тех с кем спорит автор, является …С.Хантингтон, автор книги «Третья волна демократизации в современном мире», вышедшей в 1999 году.

Идея «Столкновения цивилизаций» заключается в том, что конфликты современности не завершены и не исчерпаны, а переместились в плоскость противостояния цивилизаций.

Прежде всего, Хантингтона интересует Западная цивилизация, ей он отводит основную роль, как в противостоянии остальному миру, так и в нахождении возможностей выхода из кризиса. Процитируем автора: «Запал – единственная из цивилизаций, которая оказала огромный и временами разрушающий эффект на все остальные цивилизации. Следовательно, взаимоотношения между властью и культурой Запада и властью и культурами других цивилизаций – вот наиболее всеобъемлющая характеристика мира цивилизаций» (с. 281)

Структура книги такова: Пять частей “Мир цивилизаций” (1), “Смещающийся баланс цивилизаций” (2), “Возникающий порядок цивилизаций” (3), “Столкновение цивилизаций! (4), “Будущее цивилизаций” (5). Части подразделены на главы (их 12) – в четвертой части - четыре главы, в остальных – по одной - две.

В первой главе автор формулирует задачи этого и подобных исследований:

•  “систематизировать и обобщать реальность

•  понимать причинные связи между явлениями,

•  предчувствовать и, если повезет, предсказывать будущие события,

•  отделять важное от неважного,

•  показывать, каким путем двигаться, чтобы достичь наших целей”

Дальнейшие главы посвящены обоснованию основных идей, исходя из скрупулезного анализа современной политики, экономики, социальных процессов, религиозных теорий и данных демографии.

Этот анализ и является, возможно, самой сильной стороной книги и подкупает читателя всеохватностью и осведомленностью автора о событиях, происходивших в его, читателя, регионе. Но эта часть книги – менее всего философская и, кроме того, достаточно однородная. Поэтому ограничимся лишь такой ее характеристикой и перейдем к выводам и рекомендациям автора.

Хантингтон дает рекомендации, обращенные, прежде всего к американскому правительству или, шире, к руководителям стран Запада. По его мнению, необходимо утверждать на Западе, прежде всего в Америке, - западную культурную идентичность, противостоя таким образом "внутреннему" мультикультурализму. Ибо последний уже начал нивелировать Запад, как уникальную цивилизацию с лишь ей одной присущими чертами: господством закона, разделением духовной и светской власти, социальным плюрализмом, индивидуализмом, многообразием языков, наследием античности. Зато во внешней политике Хантингтон выступает за отказ от всякого культурного, цивилизационного, политического экспансионизма по отношению к не-Западным цивилизациям: «Будущность США и Запада зависит от американцев, которые вновь подтверждают свою приверженность западной цивилизации. Внутри страны это означает отказ от сеющих распри, чарующих призывов к мультикультурности. На международном уровне это означает отказ от расплывчатых и иллюзорных призывов отождествить США с Азией” (с. 505)

Что же в таком мире может связывать цивилизации? По мнению автора, цивилизации, должны «держаться вместе”, иначе существует возможность не устоять поодиночке против варварства, представленного мафией, преступностью, наркотизацией.

О некоторых других выводах «Столкновения..» мы скажем ниже, когда будем говорить о полемичности и автополемичности текста. Далее – несколько слов о восприятии идей Хантингтона и их критике.

Вот один из примеров критического восприятия оснований концепции «Столкновения…»: «Хантингтон понимает под признаками цивилизации «культурную общность»: язык, историю, религию, обычаи. В рамках такого подхода решительно невозможно объяснить, почему между Испанией и Ирландией есть «культурная общность», а между Россией и Польшей ее нет. Чтобы защититься от подобных возражений, автор выкладывает на стол следующую карту» каждый сам знает, к какой цивилизации он принадлежит. Иными словами, спектроскопия цивилизаций вытекает из рамки идентичности….

Выдвигая свой тезис, С.Хантингтон оказывается перед необходимостью, во-первых, ответить на вопрос, какие идентичности образуют, а какие не образуют цивилизаций (ибо последних в рамках модели С.Хантингтона насчитывается только восемь: синская, японская, индуистская, православная, мусульманская, африканская, латино-американская, запалная), и, во-вторых, доказать, что никакие идентичности никогда не смешиваются. Ни того, ни другого автор не делает». (С.Переслегин, «О спектроскопии цивилизаций, или Россия на геополитической карте мира»//Хантингтон С. «Столкновение цивилизаций», М., 2003, с. 587-588)

Следует отметить, что подобные контраргументы выдвигались против любой подобной теории, и всегда были обоснованными. Но, в конечном счете, оказывалось, что они мелки и не в состоянии воспрепятствовать ее, теории, утверждению в гуманитарном сознании. Например, концепция этноса Льва Гумилева, которая строится на идентификации себя с этносом и выявлении близости этносов на основании понятий «свои» и «чужие». Эти понятия весьма близки и Хантингтону и также неопределимы у российского этнолога, отчего его теория не утратила своей влиятельности. Такая неопределенность понятий, сближающая позицию Хантингтона с историософскими построениями О.Шпенглера и Д.Андреева, действительно переносит вопросы о значимости концепции в плоскость возможного, рационально непредсказуемого, исторического ее утверждения, и не позволяет опереться в ее оценке на критерии внутренней логичности и последовательности.

Однако, критика, как видно из цитаты, на основании неопределенности базовых терминов, готова отвергнуть и самое

существование цивилизаций как исторических общностей людей и участниц мирового процесса. Думается, не нужно искать проблемы в очевидном. Не стоит ставить под сомнение факты, тем более с позиций Зенона, требующего разложить очевидность летящей стрелы на составляющие (но фиктивные!) состояния покоя. Авторы, согласные с Хантингтоном в главном или несогласные во многом другом, признают факт существования и противостояния цивилизаций. Например, в коллективной монографии «Цивилизационные модели современности» (авторы: Пахомов Ю.Н., Крымский С.Б., Павленко Ю.В. и др.), - представлена карта мира с выделяемыми различными исследователями восьмью цивилизациями.

В главе “Цивилизационнае природа и противоречия цивилизации” Ю.Павленко детально останавливается на положении “Столкновения..” о противостоянии Запада прежде всего Дальневосточной цивилизации во главе с Китаем и Мусульманскому миру. (“Цивилизационные модели…”, с.603-605)

И в целом, монография рассматривает историческое становление «карты цивилизаций», различные ее варианты, в том числе и хантингтоновский.

Это, конечно, не единственные примеры внимания исследователей к идеям Хангтингтона.

Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века

Далее, не претендуя на полноту и глубину анализа этой работе, все же попытаемся поместить ее в более широкий контекст. Сопоставим основные тезисы “Столкновения…” и предыдущей книги Сэмюэля Хантингтона – (С. Хантингтон «Третья волна. Демократизация в конце ХХ века», - Университетская библиотека, Российская политическая энциклопедия, М., 2003.- 354 с.)

Книга была написана в 1989-1990 гг., когда процесс, названный автором «третьей волной» еще набирал силу. Анализируя политические реалии современной ему эпохи, Хантингтон вводит понятия «транзит», «трансформация», «замещение», «ошеломляющие» выборы. Далее он останавливается на понятиях демократии и демократизации, говорит о современной, третьей волне демократизации в мире – первые две были соответственно после первой и второй Мировых войн.

Автор пытается объяснить природу волн. Но, не взирая на объективный или по большей части объективный характер волн, существует возможность влиять на процессы, и здесь автор обнажает ангажированность своей позиции.

В главе 3 «Как? Процессы демократизации» один из разделов носит название «Советы демократизаторам. Как свергать авторитарные режимы. В этом разделе в числе других достаточно практичных и откровенных советов есть и такие:

«…Авторитарные правители, так же, как демократические, со временем отталкивают первоначальных подвижников. Уговорите этих недовольных … поддержать демократию, как необходимую альтернативу существующей системе.

(3) Обхаживайте генералов. В конечном счете, падет режим или нет, будет зависеть от того, поддержат ли они его, присоединятся к вам в оппозиции или останутся в стороне. Поддержка военных может быть полезна во время кризиса, но, в сущности, все, что вам от них действительно нужно, - чтобы они не захотели защищать режим». (с. 164).

В конце автор рассматривает проблемы новых демократий, насколько они «прочны», в каких ситуациях возможен т.н. «откат»,

останавливается на причинах третьей волны, анализирует, останутся ли они действенными факторами или потеряют влияние.

Автор выделяет несколько препятствий поступательной демократизации мира, среди которых есть и «культурные».

Вывод Хантингтона о культурных препятствиях заключается в том, что они ограниченны. Приводятся три аргумента в пользу этой ограниченности: первый касается того, что в прошлом было высказано много не подтвердившихся прогнозов о враждебности демократии, например, католической культуры, а также о невозможности экономического роста в странах конфуцианской культуры.

Во-вторых, конфуцианский и мусульманский миры представляют собой очень сложные системы, в которых есть элементы, совместимые с демократией, так же, как в католицизме и протестантизме есть элементы демократии враждебные.

И третьим аргументом является динамизм культур, о котором автор говорит, приводя в пример Испанию, страну еще недавно традиционалистски ориентированную, а сейчас динамично развивающуюся.

Далее в книге речь идет об экономике, где также имеются препятствия для демократии, также, впрочем, преодолимые.

Итак, мы видим, что проблема культур и цивилизаций представляла (в конце 80-х) для Хантингтона интерес скорее побочный, второстепенный, в качестве возможного препятствия для успешной постепенной демократизации все новых и новых регионов. Эта же проблема, напомним, становится центральной для «Столкновения…».

Завершает исследование автор метафорой берега: «В течение полутора столетий после того, как Токвиль наблюдал зарождение современной демократии в Америке, череда волн демократизации набегала на берег диктатуры. Подталкиваемая поднимающимся приливом экономического прогресса, каждая волна доплескивала дальше и откатывалась назад меньше, чем ее предшественница» (с. 338). Вспомним, что в «Столкновении..» подобный образ служит уже не призыву к дальнейшему продвижению, как здесь, а к осторожности и умению разбираться с проблемами, возникающими, когда «прилив схлынет». Автор приводит отрывок из «Юлия Цезаря» Шекспира:

«В делах людей прилив есть и отлив,

С приливом достигаем мы успеха.

Когда ж отлив наступит, лодка жизни

По отмелям несчастий волочится.

Сейчас еще с приливом мы плывем.

Воспользоваться мы должны теченьем

Иль потеряем груз…» (Акт 4, сцена 3, пер. М.Зенкевича)

Хантингтон комментирует: «Однако такая логика привела к поражению Брута при Филиппах, и благоразумным для Запада курсом»-..было бы, -«провести корабль через отмели, вытерпеть несчастья, умерить груз и сохранить свою культуру» (с. 513)

Чтобы ярче продемонстрировать автополемичность «Столкновения...» приведем еще одну цитату: «Запад завоевал мир не из-за превосходства своих идей, ценностей или религии, в которую было обращено лишь небольшое количество представителей других цивилизаций, но скорее превосходством в применении организованного насилия. Жители Запада часто забывают этот факт, жители не-Запада никогда этого не забудут». («Столкновение…», с. 66) Интересно, какое место отвел себе Хантингтон в памяти народов не-Запада, как человека, призывавшего, пусть и к ненасильственному, но к свержению недемократических режимов?

Однако у двух книг Сэмюэля Хантингтона есть достаточно много сходных черт, отметим лишь некоторые из них:

1) стилистика – репортаж о путешествии по миру последних десятилетий;

2) презумпция некоего открытия или, по меньшей мере, оригинальной детализации: волн демократизации и конфликта цивилизаций;

3) детальный, но подчиненный общей задаче (в каждом случае своей) анализ современного положения;

4) наличие рекомендаций политическим лидерам, каким образом избежать катастроф и сохранить тенденции развития в современном и будущем мире;

5) позиционирование автора как западного стратега, т.е. защищающего (истинные) западные ценности;

6) отсутствие историко-философского анализа даже близких концепций тех авторов, которые специально обращались к культурно-цивилизационной проблематике, да и к темам демократии и демократизации.

Переход С.Хантингтона от одной позиции к другой, представленный в двух книгах, предполагает несколько аспектов рассмотрения. Можно упрекнуть его в поспешности, а можно приветствовать «диалектичность». Возможно, кому-то интересным покажется прояснить психологические аспекты этого перехода.

На наш взгляд, имея в виду процессы, происходящие в политической философии, примечательно, что совершает этот переход именно Хантингтон - публицист, весьма чувствительный к изменениям тренда в политологических исследованиях. Интерес, который он привык вызывать своими публикациями, это умение нащупать «нерв современности». Поэтому не удивительно, что реализуемая в Ираке и Афганистане модель непосредственно связана с книгой «Третья волна…», по меньшей мере, у них общие корни и аргументация. «Столкновение..» же исходит из иных оснований, предполагает иные импликации. И, вполне вероятно, следующий поворот в мировой политике будет ориентирован именно на предложенные Хантингтоном модели взаимодействия цивилизаций.

Идеи Сэмюэля Хантингтона в контексте современной политической философии

Но все же наличие двух текстов, в которых из сходных посылок (а это события современной истории) делаются противоположные выводы, по меньшей мере, настораживает и заставляет вновь задавать вопрос: что же перед нами – мистические откровения, опережающие слепки меняющего общественного мнения, индуктивные умозаключения, философские осмысления, безответственные публицистические нагромождения фактов или что-то еще? И может быть, самый важный вопрос: Что сказал Хантингтон нового в философии?

Несколько упрощая, можно сказать, что в историософии все уже сказано до него, ибо вряд ли по глубине разработки именно философских тем он может состязаться с Данилевским, Леонтьевым, Шпенглером, Тойнби. Его анализ явно упускает из виду уже проговоренные этими и другими мыслителями аспекты исследования феномена цивилизаций. Мы не обнаруживаем различения культур и цивилизаций, ни этнологической составляющей анализируемых процессов. Предложенная Тойнби концепция «вызовов», географический и этнический детерминизмы Льва Мечникова обойдены вниманием. Архетипичность цивилизаций представлена как данность вне связи с философскими или иными основаниями, как это сделано у О.Шпенглера или Д.Андреева.

Оставим эти вопросы без однозначного ответа. Весьма вероятно, что время и критика прояснят многие из загадок, заданных в книгах и книгами Хантингтона. Обратимся к тем выводам, которые позволяет сделать наш беглый анализ, выводам о позитивном значении «Столкновения цивилизаций» для философско-политических изысканий современности.

Хантингтон вновь обратил внимание читателей (политиков, исследователей, журналистов и публики) к проблеме культур и цивилизаций как участников мирового исторического процесса. До недавнего времени культуры интересовали этнографов и этнологов, структуралистов и мультикультуралистов, но они оставались в тени внимания политиков и политических философов. Интерес, вызванный последней книгой Хантингтона, знаменует определенный этап в истории политической мысли, когда на смену идеологически ориентированным концепциям З.Бжизинского, Ф.Фукуямы и других вновь приходят этнокультурологический подход. Еще недавно эти идеи были совершенно не актуальны не только в политике, но и в других гуманитарных областях:

«Шпенглера не читают сегодня на Западе или читают академически, чтобы по прочтении прийти, скажем, к следующему выводу (я цитирую): «Ни из экономической, ни из социологической перспективы не вытекает никакой объективной необходимости в том, чтобы …. вступать со Шпенглером в методологическую дискуссию"» (К.А.Свасьян "«Освальд Шпенглер и его реквием по Западу"// О.Шпенглер, Закат Европы, т.1, М., Мысль, 1993, с.117)

Хантингтон собрал материал, сопоставимый со шпенглеровским,

и поставил историософские вопросы, но теперь эти вопросы перестают быть делом только философов. Отвечать на них придется политикам. Насколько они окажутся ответственными – покажет время, однако ориентир для них, показанный книгой популярного политического публициста (эти характеристики - не уничижение и умаление достоинств, а их подчеркивание), это историософия 19-20 столетий, без обращения к которой, на этом настаивает автор «Столкновения…», невозможно принятие серьезных решений сегодня: «Иллюзии и предрассудки, о которых предупреждали нас эти ученые (Шпенглер, Тойнби, Бродель – прим. рец.), все еще живы и в конце ХХ века расцвели и превратились в широко распространенную и ограниченную, по сути, концепцию о том, что европейская цивилизация Запада есть универсальная цивилизация мира» (с.73).

Представляется, что для неангажированного (а возможно, и для ангажированного) исследователя работа, проделанная Хантингтоном – это неоценимый материал для осмысления политических процессов современности. Причем речь идет не только о «Столкновении», но и «Третьей волне…», которая, на наш взгляд, не утратила своего значения. Книги дополняют друг друга и позволяют рассматривать современную историю с определенной долей «стереоскопичности».

Заключение

Если, в завершение, отвлечься от текста «Столкновения…» и мысленно посмотреть на процессы, происходящие на планете с высоты наших космических соседей (если таковые есть), то культурно-цивилизационная разделенность человечества может предстать в несколько ином свете. Позволим себе большую цитату из книги известного этолога и психолога Конрада Лоренца «Агрессия»:

«…социальное поведение людей диктуется отнюдь не только разумом и культурной традицией, но по-прежнему подчиняется еще и тем закономерностям, которые присущи любому филогенетичски возникшему поведению, а эти закономерности мы достаточно хорошо изучили, изучая поведение животных.

Предположим теперь, что наш наблюдатель-инопланетянин – это опытный этолог, …. тогда он должен сделать вывод, что с человеческим сообществом все обстоит почти также, как с сообществом крыс, которые также социальны и миролюбивы внутри замкнутого клана, но сущие дьяволы по отношению к сородичу, не принадлежащему к их собственной партии. Если бы наш наблюдатель на Марсе узнал о демографическом взрыве, о том, что оружие становится все ужаснее, а человечество разделилось на несколько политических лагерей, - он оценил бы наше будущее не более оптимистично, чем будущее нескольких враждебных крысиных стай на почти опустошенном корабле. Притом этот переполох был бы еще слишком хорош, так как о крысах можно предсказать, что после Великого Истребления их останется достаточно, чтобы сохранить вид; в отношении людей, если будет использована водородная бомба, это весьма проблематично»

(с. 234 – Лоренц К., Агрессия (так называемое «зло»), - М., Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994.- 272 с.)

В отличие от Лоренца, который благодаря выбранной позиции мало озабочен тем, какие именно лагеря или цивилизации приготовились к схватке, Хантингтон определяет границы разломов, называет участников противостояния. Однако, в чем же корень проблемы – в наличии цивилизаций как таковых, или агрессии, могущей сделать противоборство последним актом истории (не столь, правда, радужным, как предполагал Фукуяма)?

Чтобы более убедительно ответить на этот вопрос, пусть и представляющийся нам риторическим, воспользуемся метафорой давления парциального газа, которую позаимствовал у физиков для гуманитарных исследований Давид Зильберман. (Зильберман Д. Генезис значения в философии индуизма, М., 1998. – 448 с.). Он предложил рассматривать процессы, на которые оказывают влияние несколько причин, по аналогии с тем, как определяют давление каждого газа в отдельности в смеси нескольких газов. Данная метафора в нашем случае позволяет предположить связь понятий идентичности и агрессии, которая направлена на защиту этой идентичности, с несколькими причинами. Вот они-то, действуя в разное время с разной силой (давлением) и формируют эту агрессию. Эти причины связаны с различными самоидентификациями: цивилизационными, культурными, этническими, конфессиональными, географическими, социальными, психологическими. Очевидно, что те из них, которые имеют глубокие исторические корни, обладают приоритетом на многих этапах развития человечества. Но история России, Германии, Латинской Америки, Китая, да и многих других стран показывает, что ”парциальное давление” цивилизационного самоотождествления временами снижалось, уступая место другим факторам. Иными словами, субстанциализм Хантингтона даже после его впечатляющего экскурса в историю “мира цивилизаций” не представляется безоговорочным. Как, впрочем, и противоположная точка зрения - односторонний функционализм.

В качестве краткого вывода, который явился результатом анализа проблем, затронутых книгой С.Хантингтона, а не самой этой книги, сформулируем два тезиса:

1) Истоки проблем современности лежат не в противостоянии цивилизаций или демократий и автократий, а в конфликте. Сама ситуация конфликта является проблемной. Конфликты же могут разворачиваться между различными «идентичностями», как это и было на протяжении всей истории.

2) И второе: задачей тех, кто не хочет перерастания любого из противостояний в глобальный коллапс, может быть прояснение, различных форм идентичностей, узлов конфликтов между ними, и переведение этих «напряжений» в те формы взаимодействия, в которых энергия могла бы сублимироваться в социально позитивные процессы.

В заключение, следует отметить, что и с этих позиций многие из идей С.Хантингтона, особенно изложенные в «Столкновении цивилизаций» представляются весьма глубокими, а рекомендаций достойными внимания и обсуждения.

БИБЛИОГРАФИЯ

Зильберман Д. Генезис значения в философии индуизма.- М., 1998. – 448 с.

Лоренц К., Агрессия (так называемое «зло»). - М., Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994.- 272 с.

Тойнби А.Дж. Постижение истории.- М.: Прогресс, 1991 – 736 с.

Хантингтон С. Столкновение цивилизаций, - М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.- 603 с.

Хантингтон С. Третья волна демократизация в конце ХХ века. - Университетская библиотека, Российская политическая энциклопедия, М., 2003.- 354 с.

Цивилизационные модели современности и их исторические корни (авторы: Пахомов Ю.Н., Крымский С.Б., Павленко Ю.В. и др.).- Киев, 2002.- 632 с.

Шпенглер О., Закат Европы, т.1.- М., Мысль, 1993.- 672 с.

 


Философский клуб "Минерва" 07.2001.

Хостинг от uCoz